Подростку в США легче купить пистолет, чем сесть за компьютер. Об этом заявил Барак Обама во время своего выступления в Далласе. Туда он прилетел, чтобы почтить память погибших в результате стрельбы полицейских. О чем еще говорил американский президент и как его встречали?
В Далласе наконец-то сняли оцепление, и впервые за эти дни можно подойти вплотную к зданию "Эль-Сентро" колледжа, где Мика Джонсон в упор расстрелял полицейского из своей винтовки. Шокирующие кадры облетели мир. Следы пуль тут повсюду.
Те, кому не хватило места в самом большом оперном зале в мире — траурную церемонию по убитым полицейским назначили в далласском центре Мейерсона — и без Обамы способны дать оценку происходящему в США.
"Стереотипы, боязнь друг друга, отсутствие коммуникации, и — самое главное — нежелание менять наши взгляды, к которым мы уже привыкли… Существует много проблем, — говорит Кори Робертсон, житель Далласа. — Нельзя формировать свое мнение о целой расе людей на основе неудачного опыта общения с парой ее представителей. Каждый человек уникален".
Перед американским президентом стояла непростая задача: удержаться над схваткой, в которой сошлись бурлящая недовольством черная Америка, что никак не уходит с улиц, и представители правоохранительного сообщества. После расстрела в Далласе эмоции кипят и у полицейских. Незанятыми в зале остались только пять кресел — по числу убитых офицеров. На спинке каждого лежит фуражка.
Проникнутая пафосом шестнадцатая по счету речь Обамы на тему массовых расстрелов, наверное, мало бы отличалась от 15 предыдущих, если бы не его предшественник. На церемонию со своего техасского ранчо вместе с женой в неуместно ярком костюме прикатил Джордж Буш-младший. Не сходя со сцены, он выдал очередной "бушизм". Как только хор грянул "Боевой гимн" республики в память об убитых полицейских, Буш пустился в пляс.
Скрыть конфуз, произошедший перед десятками кинокамер, было невозможно. Долго не удавалось и унять разошедшегося Буша. Байден с женой сверлили взглядами пол, Обама, пытаясь смикшировать нелепую ситуацию, натужно посмеивался. Его жена с улыбкой что-то шипела Бушу в ухо. Уходил он со стены под приглушенный, но артикулированный свист.
Уезжая в Даллас, разбираться с протестами Обама оставил прокурора Лоретту Линч. Для нее эти манифестации — головная боль похуже писем Клинтон.
"Мы продолжим финансировать наши федеральные и местные службы правопорядка, обеспечивать их помощью по ряду критически важных программ, — обещает она. — Еще в прошлом месяце мы объявили, что начнем исправлять ошибки в программах по подготовке более чем 23 тысяч сотрудников всех четырех наших правоохранительных органов".
Линч выступала в Конгрессе с утра, а сразу после обеда у Капитолия раздался сигнал тревоги. Полиция распространила сообщение об очередном стрелке. Несколько административных зданий заблокировали. В итоге арестовали троих человек, у которых нашли пистолет-пулемет MAC-11 и много патронов. Стражам порядка пришлось сделать несколько выстрелов.
Первое интервью тем временем дали родители далласского стрелка Мика Джонсона. Отец с матерью рассказали, что сын в детстве мечтал стать полицейским. Потом "заболел" армией. "Я не ожидал этого, — со слезами признается Джеймс Джонсон, отец преступника. — Я люблю моего сына всем сердцем и я ненавижу то, что он сделал".
По признанию его родителей, далласского стрелка сильно изменила именно военная служба. После Афганистана, куда он отправился в качестве резервиста и откуда вернулся из-за обвинений в сексуальных домогательствах к сослуживице, Джонсон превратился в замкнутого человека, разочарованного и в американской армии, и в самой стране.
