В уцелевшие залы "Крокуса" сегодня вновь приходят те, кто был здесь в день теракта. Зрителям выдают их вещи – это очень кропотливая процедура. С каждым беседуют следователи, ведь все они стали свидетелями теракта, очень важно установить происшедшее до последней детали.
В этих мешках хранятся вещи, которые люди оставили в гардеробе, в панике убегая от террористов 22 марта. На многих пакетах, практически на всех, есть четырехзначные номер. И это номера, под которыми вещи находились в гардеробе. Надо сказать, что у кого-то эти номерки сохранились.
Светлана спаслась благодаря своему мужу: он быстро понял, что нужно срочно прорываться на сцену и уходить.
"Когда мы забегали за кулисы, мы уже слышали, что была автоматная очередь в зале. Я подумал стул поставить, чтобы жена перекинулась и быстро на сцену забралась. За нами на стулья начали люди запрыгивать. Только мы зашли, и они начали полосовать по зрительному залу", – вспоминают Светлана и Владимир.
В это время на балконе, среди зрителей, был Юрий с женой и двенадцатилетней дочкой, которых он накрыл собой. Все вернулись живыми.
"Я жене с ребенком сказал: все – на пол. Мужчины рядом, которые были, сказали своим семьям: все – на пол. Я накрыл ребенка с женой, прикрыл. Там кресла нас прикрывали – сложно было попасть. Понимаете, слышно было, что стрельба прекратилась – они перезаряжались постоянно. В этот момент выглянул, увидел, что они подожгли нижние ряды и в нашу сторону двигаются. Мы поползли", – рассказывает Юрий.
Когда загорелся зал, Ирина Лебедь, преподаватель российского технологического университета, находилась внизу. Ждать дальше было нельзя. Всего пару недель назад Ирина прошла курсы по действиям в чрезвычайных ситуациях – вывела живыми два десятка человек.
"Я сказала: давайте потихоньку выбираться, выползать. Мы выползли в холл второго этажа в надежде, что за дверями никого нет, спрятались сначала за клумбами. Побежали вниз, услышали, что звуки возвращаются, резко развернулись, еще какое-то время подождали. Потом, когда звук начал отдаляться, я посмотрела вокруг и сказала: давайте – сейчас или никогда", – вспоминает Ирина.
Но угарный газ стремительно распространялся по всему концертному залу. Насколько быстро от него можно погибнуть хорошо знает врач и преподаватель "Пироговки" Юрий Босых. Когда вместе с женой они добрались до служебных помещений, оказались в потоке испуганных людей.
"Люди боялись выйти, покинуть помещение задымленное. Я сказал: лучше пуля, чем смерть от угарного газа. Довольно молодые люди еще стояли, они говорят: мы переждем, не пойдем. Я им сказал: от угарного газа очень быстро умирают, за мной, быстро", – рассказывает Юрий Босых.
Среди тех, кто пытался спастись по пожарной лестнице, был и Глеб. Он вспоминает: группа человек 50, сверху, из горящего зала, начинает опускаться дым. Но один из сотрудников "Крокуса" Алексей смог связаться с МЧС по спецсвязи и вслепую, в темноте и дыму, дистанционно их вывели наружу.
"Мы шли какими-то хозблоками, длинный коридор с трубами, все выстроились по двое, создали нам живой коридор. Очень долго выходили, и вышли мы на минус первом этаже, в районе гардероба", – говорит очевидец.
Первыми на место теракта приехали фельдшеры скорой помощи. Через 4 минуты после вызова – террористы еще находились на территории концертного холла.
"К нам самой первой попала женщина – у нее было огнестрельное ранение бедра. Она была в шоке, хотя старалась держаться. Подошел мужчина – у него было 2 огнестрельных ранения, у него истерика началась, на моих глазах все происходило. Подходили с ожогами, подходили с маленькими ранениями", – рассказывает врач Олеся Машукова.
У первого медицинского экипажа, который приезжает на место, – особая задача: оценить обстановку, чтобы сначала получили помощь те, у кого самые тяжелые ранения. И это все в обстановке шока, паники и неизвестности первых минут. В спецбригаде реанимации в этот день дежурил анестезиолог Вячеслав Сахаров. В машину на руках принесли девочку в тяжелом состоянии, и она потрясла врачей.
"Очень сильная, волевая девочка. Рассказала, что у нее погибли мама, папа и брат. Я пытался ее успокоить, понимал, что у нее стресс, а в обратную сторону ребенок успокоил меня фразой, что мы должны спасать, точнее, что мы будем продолжать спасать всех остальных. Пациенты многие храбрые: терпят и боль, и страх. Но что было у "Крокуса", я видел впервые – по отношению и к пациентам, и к пострадавшим. Люди, которые выводили других пострадавших, и возвращались снова за пострадавшими. Такое я видел впервые", – вспоминает врач Вячеслав Сахаров.
На этих кадрах – Вугар Гусейнов. Он пытается построить баррикаду из столиков, чтобы защититься от террористов. Вугар всегда был готов прийти на помощь, как и его жена Лиля. Оба погибли.
"Он схватывал на лету все в профессиональном плане. Главное, человек был добродушный, человек-солнце, сияющий. И Лиля такая же была. Они нашли друг друга", – говорит бывший коллега Вугара Гусейнова Руслан Соколов.
В очереди на получение вещей – Андрей с женой. Они смогли выйти, но до сих пор ищут и надеются, что их друг, которого нет ни в каких списках, все же чудом уцелел.
В гардеробах после теракта осталось около четырех тысяч курток. Хозяевам вернули пока меньше трехсот. Даже те, кто не пострадал, далеко не всегда находят в себе моральные силы снова прийти в Крокус. На парковках, в том числе подземных, остается около трехсот машин.
