В последние годы жизни Маркус Вольф писал книги. Про разведку и не только. Есть одна, вся в пометках, которую хозяйка, Андреа Вольф, и теперь регулярно достает с полки – "Секреты русской кухни". Больше двух тысяч рецептов. 19 января – в день рождения Маркуса Вольфа – и при его жизни, и сейчас, на праздничном столе обязательно что-то русское.
"Мы приглашали друзей и готовили им. Борщ, уха, конечно же, пельмени. Его брат Конрад тоже любил готовить. Они даже думали открыть свой ресторан, чтобы выяснить, кто лучше готовит", – вспоминает Андреа Вольф, вдова Маркуса Вольфа.
Конрад Вольф – фронтовик – войну закончил в звании старшего лейтенанта Советской армии, знаменитый восточногерманский кинорежиссер. В его автобиографической картине "Мне было 19" – про то, чему был свидетелем в апреле и мае 45-го – он спел целый гимн пельменям.
Братья так и не открыли ресторан, не успели выяснить, кто из них лучше готовит. Конрад рано ушел, и не стал свидетелем большого предательства. А вот Маркусу Вольфу (близкие и коллеги чаще называли его Мишей) пришлось ощутить все его последствия. В сентябре 91-го арест. Суд продолжался больше года. Стандартные обвинения в причастности к государственному террору и политическому сыску шефу восточногерманской вышней разведки было сложно предъявить. Ему вменялась измена Родине.
"Ясно было одно – они хотели его судить, они были убеждены – Вольф должен сидеть за решеткой. И часто Миша сидел между двумя адвокатами и читал газету. Судья спрашивал, господин Вольф, это просто невозможно, вы читаете газету во время судебных слушаний, на что адвокаты парировали – Вольф обязан здесь присутствовать, но не обязан вслушиваться", – вспоминает Андреа Вольф.
Со стороны властей объединенной Германии процесс был актом чистой мести. За то, что он такой вообще есть. В 1933 году семья Маркуса Вольфа – родители-коммунисты – бежала в СССР от нацистского режима. Нижний Кисловский переулок. Московская школа. Русский, как второй родной. Недолгая учеба в МАИ. С началом войны направление в башкирское село Кушнаренково, в школу Коминтерна, как назывался центр подготовки подпольщиков и диверсантов. За два года до смерти Вольф приезжал в Кушнаренково. После пожара от здания школы остались руины.
Из ста коминтерновских подпольщиков, заброшенных в тыл врага, погибали примерно все. Да и фронт начал уходить на запад – центр в 1943 году закрыли. Появились новые задачи, связанные с подготовкой политического актива для новой Германии. В мае 45-го Вольф приехал в Берлин – работал на местной радиостанции, присылал репортажи о Нюрнбергском трибунале, после образования ГДР пробовал себя на дипломатическом поприще, из-за чего отказался от советского паспорта. Главное случилось в августе 1951 года, когда Вольф назначен заместителем директора НИИ Экономических проблем, а на самом деле – управления внешней разведки ГДР. Через год он его возглавил, а через 10 лет – созданная им с нуля служба, вместе с КГБ, ЦРУ, МИ6, и Моссадом, уже входила в пятерку мощнейших разведок мира.
"Надо сказать, что 80 процентов вот этих совершенно секретных сведений мы получали от разведки Германской Демократической Республики", – утверждает Николай Долгополов, историк спецслужб.
Он надевал ордена, исключительно когда это было необходимо, для какого-либо специального мероприятия, но это было очень редко. Если все же надо было надеть ордена, вешал орденские планки.
Два Боевого Красного знамени, один – Трудового, ордена Дружбы и Отечественной войны – количество советских наград, разумеется, не отражает вклад организации Вольфа в общее дело.
Первый крупный успех – ликвидация антисоветского подполья в восточной Европе, агент Штази (Вольф, кстати, очень не любил это придуманный на западе акроним) внедрен в американский диверсионный центр в Имменштадте. Вольф также очень быстро разработал технологию получения информации, которую потом назвали "охотой за секретаршами" – когда у помощниц и референтов разных западных начальников появлялись видные кавалеры, которые и передавали в восточный Берлин сведения, полученные в интимной обстановке, или напрямую их вербовали. Так появилась Габриэла Гаст – главный аналитик по восточной Европе и СССР в западногерманской разведке. Ее романтическое увлечение, впрочем, переросло со временем в осознанную бескорыстную службу идее. Но у Вольфа были и такие супер-агенты, которые находились на расстоянии вытянутой руки от первых лиц.
6 мая 74 года канцлер Германии Вилли Брандт вынужден был подать в отставку. Двумя неделями ранее в Бонне по обвинению в шпионаже арестован его личный референт Гюнтер Гийом. Начинал, как беженец из ГДР, владелец кофейной лавки во Франкфурте-на-Майне, закончил, как ближайшее доверенное лицо канцлера.
"Когда мы в 1955 году готовили мой переезд, в наших самых даже больших мечтах мы не могли представить, что сможем зайти так далеко. Моей главной миссией было детальное изучение политики в то время оппозиционной партии социал-демократов", – вспоминал разведчик Гюнтер Гийом.
На протяжении нескольких лет все, что ложилось в папку канцлера, все, о чем говорили на секретных совещаниях, немедленно становилось известно Вольфу, то есть в Москве. Приговорен к 13 годам тюрьмы. В 1981 году обменян на 8 западно-германских шпионов. Следующим крупным успехом Вольфа стал Райнер Рупп – агент Топаз. С 1977 по 1989 год источник в брюссельской штаб-квартире НАТО.
"Мне тогда уже было ясно, что американцы используют НАТО в качестве инструмента для доминирования в Западной Европе и острие копья для давления на Восточную Европу. Кто бы не принял предложение, зная, что можно что-то предпринять, и тем самым предотвратить эскалацию ядерной угрозы, которая висела над нами тогда", – говорил Райнер Рупп.
Точно не известно, но пишут, что на пике восточно-германская разведка располагала на западе сетью из полутора тысяч нелегалов. И все они работали на человека, которого вражеские разведки даже в лицо не знали. Это давало большую свободу: Вольф мог открыто перемещаться по миру, и так было до конца 70-х, когда его по фотографии опознал перебежчик. Журнал "Шпигель" опубликовал ее на обложке – сенсация: самый секретный человек в ГДР.
"Да, эта поездка в Швецию в 1978 году была одним из моих личных поражений, и следовало рассчитывать, что наблюдение будет установлено за другими агентами", – признался тогда Маркус Вольф.
Несмотря на опасения, никаких серьезных последствий у публикации фотографии не было. Провалы начались, когда архивы и служебная документация Штази попали в руки американцев. До этого они пытались купить Вольфа, который в 1986 году подал в отставку – предлагали деньги, работу и виллу в Калифорнии.
"Поступало очень много предложений от различных разведывательных служб. Но он бы никогда не согласился ни на предложения, ни на предательство. Мы иногда в шутку говорили, что мы лучше поедем в Сибирь и будем жить там в хижине, чем предадим кого-то. А предложение о вилле в Калифорнии действительно поступало и определенные люди мне говорили: Госпожа Вольф, в Сибири ведь так холодно, приезжайте лучше к нам, и я отвечала – нет-нет, спасибо", – вспоминает Андреа Вольф, вдова Маркуса Вольфа.
Купить не получилось, решили отомстить. За неделю до объединения Германии в конце сентября 1990 года, на Вольфа выписали ордер с тем, чтобы арестовать, как только аншлюс свершится. Вместе с супругой Андреа он уезжает сначала в Австрию, оттуда в Москву. Уже почти чужую для него. Особенно после августовского путча 91 года.
"Я считаюсь наполовину русским или москвичом многими в Германии. Я этого не отрицаю. Но это Москва моей юности. У меня много друзей. Я люблю русский народ и многие черты русских людей, но я не встречаю многого того, что мне было близко", – говорил Вольф.
Вольфу не нравился поздний Советский Союз, еще меньшего он ожидал от ельцинской России: перед его глазами разворачивалась унизительная драма Эрика Хоннекера – бывшего генерального секретаря ЦК СЕПГ, над которым, несмотря на рак, висела угроза экстрадиции в ФРГ, которому, и правда, придется прятаться от своих вчерашних друзей в посольстве Чили в Москве. Вольф решил вернуться. На Родине его приговорили к шести годам заключения, но через два года освободили – Конституционный суд признал абсурдность обвинений в государственной измене по отношению к офицерам разведки. И Вольф стал жить жизнью пенсионера – воспитывал внуков, писал мемуары, варил борщ и лепил пельмени.
Он умер 9 ноября 2006 года, так совпало, что в семнадцатую годовщину падения стены. Просто заснул и не проснулся.
Его похоронили в одной могиле с братом на кладбище Фридрихсфельде. Они оба были скромными людьми и здесь тоже не выделяются. Что еще можно сказать? Наверное то, что сейчас такое время, когда последствия прошлых действий и решений ощущаются особенно остро. Ошибка это была или нет, но вот такие люди, как Конрад и Маркус Вольф – это та Германия, которую мы потеряли.
