Тема:

Коронавирус 1 день назад

Спад COVID-19 в России связан с жесткими мерами

Доктор биологических наук, руководитель Международного научно-образовательного Центра биологической безопасности Роспотребнадзора на базе Дальневосточного федерального университета Михаил Щелканов рассказал о ситуации СOVID-19 на телеканале "Россия 24".

Доктор биологических наук, руководитель Международного научно-образовательного Центра биологической безопасности Роспотребнадзора на базе Дальневосточного федерального университета Михаил Щелканов рассказал о ситуации СOVID-19 на телеканале "Россия 24".

- Как вы прокомментируете заявление Дмитрия Медведева, нам действительно надо ждать и готовиться ко второй волне эпидемии? И фраза о том, что не можем дать гарантии, что эффективными окажутся те лекарственные препараты, которые сейчас готовятся? Есть сомнения в их эффективности, получается?

- Я полностью согласен, что у нас возможные периодические подъемы заболеваемости. Я, правда, не стал бы их нумеровать, я вообще не сторонник вот этого подхода – первая, вторая, третья и так далее, лучше все-таки привязываться к причинам. Вообще, должен сказать, что когда следим за подъемом, спадом заболеваемости, мы все-таки всегда видим – это надо иметь в виду – стохастические колебания. Система-то случайная, вероятностная, и общий тренд мы можем видеть только вариативно, поэтому надо набраться терпения и посмотреть, чем же все закончится. Конечно, нынешний подъем заболеваемости в Западной Европе ничего хорошего нам не сулит, однако я надеюсь, что за счет летнего периода, который, подчеркиваю, не элиминирует вируса, а всего лишь немножко его придавит, вот это очень важно. Я думаю, что у нас резкого подъема заболеваемости в летний период не будет.

- Давайте уточним, то есть тот спад, который мы сейчас наблюдаем, в том числе в нашей стране, он связан, на ваш взгляд, с сезонностью?

- Нет, он не связан с сезонностью.

- А с чем он связан?

- Он связан с тем, что правительство Российской Федерации провело жесткие достаточно мероприятия, и конечно, эти мероприятия так же, как и в случае у наших коллег, дали себя знать.

- Если посмотреть на цифры, весной, когда заболевших было не так много, мы видели рост заболеваемости. Сейчас практически, если берем Москву и другие регионы, практически все ограничения сняты – да, нужно носить маски, рекомендованы перчатки, но тем не менее сейчас мы видим в общественном транспорте много народа, открываются кинотеатры, разрешают посещать рестораны и фитнес-залы и так далее. Заболевших по абсолютным цифрам еще довольно много, но мы видим все-таки спад заболеваемости. Это с чем связано, хотелось бы в этом разобраться?

- Это связано именно с жесткими мерами, которые были предприняты. Вы не забывайте, что у любого инфекционного заболевания есть инкубационный период, поэтому это всегда – эффект отложенного действия. То есть вы сначала производите некие действия, сколь бы эффективными они не были, вы увидите эффект только отдаленно...

- Но здесь речь идет о двухнедельном инкубационном периоде, в принципе, значительную часть ограничений сняли уже больше двух недель назад. И мы не видим никакого роста, никакой вспышки.

- Для качественных моделей лучше брать полтора инкубационных периода, это примерно три недели. И мы сейчас действительно находимся в спаде, и дополнительным фактором, не основным, достаточно заметным, как раз является уровень инсоляции, который заметен в европейской части, в Западной Сибири, то есть там, где у нас действительно солнца много. Скажем, у нас на Дальнем Востоке, в муссоном климате сейчас все-таки туманы превалируют, но тем не менее мы можем говорить о том, что мы сейчас находимся в периоде спада. И хорошо бы нам этот период пролонгировать, и ни в коем случае не допустить вот этого дополнительного всплеска.

- Некоторые ваши коллеги считают, что уже приобретен некий коллективный иммунитет. Как вы считаете, можно ли об этом говорить? Разные мнения: кто-то говорит, что необходимо, чтобы 60-70% населения той или иной территории приобрели этот иммунитет, кто-то говорит, что достаточно меньшее количество. Когда мы говорим о нашей стране, о каких цифрах может идти речь, можно сейчас говорить о том, что есть уже некий коллективный иммунитет?

- Конечно, определенный коллективный иммунитет есть. Только не нужно абсолютизировать это положение и думать, что раз у нас появился некий – порядка 10-15-20%, если говорить про эффективный, коллективный иммунный ответ, он где-то в таких пределах – в то время как нам надо иметь порядка 70%, а лучше 80%. Вообще говоря, такой уровень мы сможем достигнуть осенью, при условии, что у нас будет промышленное производство вакцины, а я думаю, что оно будет.

- Что касается вакцины, очень интересная тема, довольно много новостей о том, что завершаются клинические испытания. Но тем не менее высказываются мнения, что все-таки создание вакцины это достаточно долгий, трудоемкий процесс, нужно наблюдать отложенные возможные последствия, и создать ее в ближайшее время не получится. Как вы оцениваете перспективы? Сейчас мы знаем добровольцев, на которых испытывают вакцину чувствуют себя хорошо, никакого вреда здоровью не наблюдается, но тем не менее, действительно, может быть, есть какие-то отложенные факторы, которые проявятся через 1-2, полгода, год. Как долго мы должны проверять на этот фактор разрабатываемые препараты?

- Чем дольше мы проверяем тот или иной препарат, тем лучше, но в данных условиях, которые сейчас создались, я думаю, что мы выйдем на промышленное производство уже в начале осени. То есть в конце августа надо уже начинать промышленное производство, это тоже не быстрый процесс, как вы понимаете. Вакцина может быть прекрасно в испытаниях себя показать, но ее производство может быть, например, слишком дорогим, или вообще невозможным, знаете, биотехнология – вещь тонкая. Тем более надо иметь в виду, что если в случае с вирусами гриппа мы весь XX век эти технологии оттачивали, то по отношению к коронавирусам мы впервые столкнулись с ситуацией, когда нам придется массово производить вакцину. Поэтому, конечно, без накладок не обойдется.

- Кстати, по поводу гриппа тоже ведь высказываются сомнения об эффективности... Они эффективны, но насколько эффективны, об этом ходят дискуссии.

- Знаете, все эти дискуссии не стоят выеденного яйца, все специалисты скажут и я тоже, что все, кто выступает против вакцинации, что касается и гриппа и коронавируса, правда, таких уже немного, это не просто пособники биотеррористов, это – прямые биотеррористы, которые пробивают брешь в нашем коллективном иммунитете.

- А что делать с мутациями и разными штаммами? Вакцина будет универсальная?

- Универсальных вакцин вообще не бывает. Существует такое золотое правило в вакцинологии, что вакцинный штамм должен соответствовать актуальному эпидемическому штамму. Например, в случае с вирусами гриппам, вы знаете, ВОЗ два раза в год – один раз для Северного, один раз для Южного полушария – рекомендует штаммовый состав вакцин. По-видимому, что-то подобное будет создано и в отношении коронавируса. Как это будет выглядеть организационно еще не очень понятно, но то, что мониторинговые исследования уже налажены, это я могу подтвердить. Естественно, что любой вирус может существовать только в процессе мутирования, иначе он не выживет, и если мы увидим, что в процессе мутации вирус существенно отклонился от того вакцинного штамма, который используется, естественно, будут даны рекомендации по замене вакцинного штамма. Это нормальный процесс, и здесь ключевое как раз место имеет то положение, что у нас в стране существует технологии, позволяющие проводить и мониторинг, и быструю смену вакцинного штамма.

- Что касается разработки вакцины. Мы знаем, что добровольцы чувствуют себя хорошо, никакого вредного и негативного воздействия на здоровье, как сообщается, нет. Как можно определить эффективность вакцины? Берут анализ и проверяют на наличие антител, я правильно понимаю?

- Не просто наличие антител, а наличие нейтрализующих антител, которые позволяют вирус нейтрализовать. Например, у вас в иммуноферментном анализе могут быть прекрасные результаты, а в тесте на нейтрализацию вируса результаты будут не столь хорошие. Вот мы сейчас должны немножко подождать и убедиться в том, что эта вакцина достаточно эффективна, и дальше уже приступать к ее сертификации массового производства.

- Что касается антител. До недавнего времени не было абсолютной уверенности в том, что антитела означают иммунитет. И ваши коллеги в том числе приводили, допустим, вирус иммунодефицита человека – ВИЧ, когда антитела есть, а иммунитет не вырабатывается в силу того, что вирусы обманывают иммунную систему. Вот про коронавирус опять же до последнего времени, по крайней мере, то, что я видел, было непонятно, тождественны эти понятия – эти антитела и иммунитет. Сейчас в этом есть уже уверенность?

- Я бы конечно, ВИЧ и ретровирус тут особо не привлекал...

- Ну как пример того, что такое тоже существует в природе.

- Что касается коронавируса, то надо иметь в виду, что человечество с коронавирусами имеет дело давно, в том числе и с вакцинами против коронавирусных инфекций. Я имею в виду, естественно, коронавирусы животных, потому что вплоть до конца XX века коронавирусы не считались серьезной медицинской проблемой до 2002 года, когда тяжелый острый респираторный синдром имел место в китайских провинциях южных. А ветеринары у нас давно производили вакцины против коронавирусов, и вообще этот опыт есть. И опираясь на эти аналогии, нам удалось ускорить время производства вакцины и создать более успешную технологию, безусловно, то есть современная вирусология накопила достаточный опыт работы с коронавирусами на животных моделях, с другими коронавирусами, но они все равно родственники близкие, накопила опыт производства и применение вакцин.

- То есть, другими словами, возвращаясь к вопросу: наличие антител означает иммунитет?

- Нейтрализующих антител.

- Да. Но как долго длится и как долго держится этот иммунитет, насколько он устойчив, мы пока достоверно сказать не можем, или такое исследование уже проведено?

- Достоверно, конечно, сказать не можем, потому что для соответствующих экспериментов нужно несколько лет. Но проводя аналогии с животными, можно сказать, что иммунитет будет иметь место не менее года. Опять это метод аналогии, это не прямой эксперимент, это тоже важно. То есть не менее год – это уже достаточно для того, чтобы вакцину применять массово, как мы это делаем в случае с теми же вирусами гриппа.

- Важная новость, которая сегодня тоже появилась, хотелось бы ее обсудить: заместитель мэра Москвы по вопросам социального развития Анастасия Ракова сказала, что люди с бессимптомным течением коронавируса чаще заражают окружающих, чем больные с тяжелой формой. Все-таки бессимптомные они болеют, они заразные или нет? Потому что ВОЗ дает совершенно другие данные. Какие у вас есть данные?

- Бессимптомные носители тоже выделяют вирус. Правда, по тем данным, которые имеются в научной литературе, они их выделяют все-таки в меньшей степени, чем больные в выраженной форме – среднетяжелой или тяжелой, но тем не менее все-таки выделяют. И я думаю, что госпожа Ракова все-таки имела в виду немножко другое, что бессимптомные больные позволяют себе более рискованные в эпидемиологическом смысле типы поведения, имею в виду, что не знают, что они больные. Вот в этом случае, конечно.

- Видимо, да, потому что согласно результатам наблюдений, в процентном соотношении передача вируса бессимптомных носителей намного выше, чем от людей с тяжелой симптоматикой. Ракова предположила, что полученные данные, вероятно, связаны с тем, что родственники бессимптомных инфицированных ведут себя менее осторожно и пренебрегают мерами безопасности.