Одна из главных тем дня – решение турецких властей сделать мечеть из музея Собора Святой Софии в Стамбуле. На прямой связи со студией телеканала "Россия 24" глава Синодального отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион.
- Насколько ожидаемым было решение Госсовета Турции о статусе Святой Софии?
- Это решение было ожидаемым, потому что оно уже неоднократно анонсировалось. Но мы все-таки до последнего момента надеялись на то, что власти Турции пересмотрят это готовящееся решение, и с большим сожалением, с большой болью воспринимаем то, что это решение сегодня было принято. Это удар по всему мировому православию, потому что для всех православных христиан по всему миру Храм Святой Софии – это такой же символ как для католиков Собор Святого Петра в Риме. Этот храм был построен в VI веке. Он был посвящен Христу Спасителю. И для нас он остается храмом, посвященным Христу Спасителю. Поэтому мы с большим сожалением воспринимаем то решение, которое 10 июля было принято.
- Как вы считаете, это решение может повлиять на взаимоотношения Турции с христианским миром?
- Я думаю, что это решение, безусловно, повлияет отрицательно на взаимоотношения Турции с христианским миром, потому что неоднократно, даже в самые последние дни мы слышали голоса христианских лидеров, которые призывали власти Турции остановиться. Было заявление святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, который напомнил, что этот храм означает для Русской православной церкви. Ведь именно в этот храм пришли послы князя Владимира и, присутствуя в этом храме на богослужении, они не знали, где находятся – на земле или на небе. Они потом вернулись в Киев, рассказали князю Владимиру о том, что они видели и слышали, и тот исторический выбор, который был сделан князем Владимиром, был предопределен этим самым посещением храма Святой Софии. А это был выбор, который в свою очередь предопределил всю историю Руси. То есть, христианство на Руси связано непосредственно именно с этим храмом. И, конечно, этот храм является для нас символом. Это храм, в котором до сих пор чудом сохранились фрагменты мозаик. И сейчас, конечно, многие задаются вопросом: а что произойдет с этими мозаиками? Потому что, когда этот храм впервые был превращен в мечеть, большинство мозаичных изображений было просто сбито молотками, и лишь небольшая часть сохранилась под штукатуркой. Что будет с этими мозаиками? Их собьют молотками или их замажут штукатуркой, или их каким-нибудь образом скроют от глаз тех мусульман, которые будут молиться в этом месте? Эти и многие вопросы сейчас задают православные христиане по всему миру.
- Мозаики действительно уникальные, я сам их видел. Но, как вы считаете, в текущей ситуации все-таки может быть удастся найти какой-то компромисс по статусу Софии? Может быть, договориться, что музей сохраниться, а в определенные дни можно будет проводить богослужение как в мечети?
- Мне кажется, что турецкие власти сделали все для того, чтобы показать, что они не желают идти на компромисс, что они не хотят слушать голоса, которые раздаются со стороны. Неоднократно заявлялось о том, что статус Святой Софии – это внутреннее дело Турции, и что Турция сама решает, что делать с этим храмом. Поэтому сейчас очевидно, что Турция не захотела идти на компромисс, и Турция не захотела услышать голоса тех христианских лидеров и голоса тех политических лидеров, которые призывали это решение не принимать. Ведь вслед за обращением святейшего Патриарха Кирилла было также и заявление Государственной думы Российской Федерации. Но оно тоже было проигнорировано. Сейчас в некоторых околоцерковных средствах массовой информации на Украине и в России высказывается такая мысль, что через это решение турецких властей Бог наказал патриарха Варфоломея за раскол мирового православия. Я с этим никак не могу согласиться, потому что удар нанесен не по патриарху Варфоломею и не по Константинопольской церкви, удар нанесен по всему мировому православию и по всему христианству.
- Не до конца понятно, чем же все-таки вызвано такое упорство властей Турции, что отказываются слышать то, что говорят в мире?
- Здесь, наверно, можно говорить о том, что в Турции сегодня существует радикальный исламизм, которые оказывает все более и более существенное влияние на политику этого государства. Когда в 1934 году Мустафа Кемаль Ататюрк принимал решение о музейном статусе храма Святой Софии, то цель заключалась в том, чтобы превратить Турцию в светское государство, чтобы этот храм-символ был для Турции символом светского государства. То решение, которое принято сегодня, оно, конечно, принято под влиянием тех радикальных исламистов, которые набирают силу в современной Турции. Но мы не должны, наверно, входить в дискуссию относительно внутреннего положения Турции, а вот то, что это событие несомненно скажется отрицательно и на отношении русского народа к турецкому народу, и на межрелигиозные отношения, это уже совершенно сейчас очевидно.
- РПЦ будет инициировать обсуждение этого вопроса со всеми поместными Православными церквями и турецкими властями?
- Я думаю, что то заявление, которое сделал святейший Патриарх Кирилл, достаточно красноречиво говорит о нашей позиции. У нас существует на протяжении уже целого ряда лет диалог с Управлением по делам религий Турции, а именно в ведение этого Управления сейчас Госсовет Турции передал Храм Святой Софии. Мы, конечно, будем поднимать этот вопрос в диалоге с Управлением по делам религий Турции, но, судя по той атмосфере, по тем высказывания, которым сопровождалось сегодняшнее решение и подготовка этого решения, турецкие власти к диалогу не готовы и на диалог не настроены. Тем не менее, конечно, мы будем продолжать попытки возвратить храм Святой Софии к тому статусу, в котором он находился последние десятилетия. Это тот нейтральный статус, который в большей или меньшей степени всех устраивал как своего рода компромисс. И то, что сейчас этот статус нарушен, конечно, воспринимается многими как возвращение к временам Средневековья, как напоминание о тех бедствиях, которые пережили православные народы под турецким владычеством. И еще раз повторю: в православном и в целом в христианском мире это решение турецких властей воспринимается с большой скорбью.
- Складывается впечатление, что это вопрос религиозный только с одной стороны. С другой стороны – это вопрос политический.
- Это очевидно политический вопрос, потому что речь идет о решении турецких властей, которое ориентировано прежде всего на население Турции. Но печально то, что проигнорирована позиция других государств, что проигнорирована позиция политических лидеров, что нанесена рана христианско-мусульманским отношениям, что через это решение вновь вызывает большое беспокойство будущее храма Святой Софии, в том числе и те вопросы, о которых я уже сказал. Ведь мы знаем, что в мечетях запрещены всякие изображения. Что произойдет с этими бесценными мозаиками, которые там сохранились? Там изображен Господь Иисус Христос, Пресвятая Богородица, Иоанн Креститель. Там изображены какие-то представители византийской истории. Куда все это денется? Будет ли доступ к этим мозаикам? Будут ли они открыты для посетителей? Сохранятся ли они вообще? Ну и, конечно, сам храм Святой Софии, я повторюсь, для нас остается храмом. И то, что он вновь превращен в мечеть, это очень грустное событие.
